Из Мариуполя до Запорожья всего 200 километров по прямой, но Наталья Бойко ехала в микроавтобусе более двух суток. Она выходит на стоянке и начинает плакать.
”Мы выехали из города под обстрелом. Невероятно, что тут такая тишина”, говорит Наталья.
Женщина с семьей три недели просидела в подвале своего дома вместе еще с 120 человеками. Мариуполь бомбили и обстреливали с самого начала войны, и Наталья говорит, что города больше нет.
”Там не осталось ни единого целого дома. Нас без остановки обстреливали ракетами, минами, снарядами, с самолетов и с моря, да так, что дом ходуном ходил.”
Кирилл Бойко открывает дверь микроавтобуса, который привез семью из Мариуполя в Запорожье. На переднем плане - мать Наталья Бойко.
Только с прошлой недели мирные жители смогли покидать Мариуполь - город с населением 430 тысяч. Автобусное сообщение было прервано, и единственный способ выбраться из Мариуполя - на машине или пешком. Прямое шоссе из Мариуполя в Запорожье закрыто, поэтому те, кому удалось добраться сюда, обычно едут на ночь до оккупированного Россией Бердянска. Далее в контролируемый чеченцами Токмак.
Вереница прибывающих машин . Это ”Лады”, ”Шевроле” и ”Рено” украинской сборки, на которых видны вмятины от осколков. Разбитые окна заделаны пластиком или пленкой. Почти на всех машинах - белые полоски ткани.
На многих машинах, прибывших из Мариуполя, следы от осколков, пулевые отверстия и разбитые стекла.
Надпись из ленты - в машине дети.
На парковке обнимаются и плачут.
Запорожье, население которого составляет 700 тысяч, находится примерно в 30 километрах от линии фронта. Прием жителей Мариуполя и других оккупированных Россией территорий организован на парковке большого рынка на окраине города.
Украинские полицейские проверяют у прибывающих документы, а затем направляют их на парковочные места. Из машин выходят плачущие от облегчения женщины, пожилые усталые старики, многие с палками или костылями, и мужчины с суровыми лицами.
Внутри дают еду, одежду, медицинскую помощь и указания, что делать дальше.
Российские войска и украинский полк ”Азов” все еще бьются за Мариуполь, но Наталья Бойко и ее семья солдат не видели. Из убежища выходили только готовить еду на костре и приносить воду из реки.
”Мы также слили воду из радиаторов. В домах нет электричества, газа, воды и отопления. Все магазины разграблены. Один раз полицейский принес нам хлеба, вот и вся помощь, которую мы получили.”
”Не было никакой информации о том, что происходит в ста метрах от нас, не говоря уже о Киеве.
По словам Натальи, на улицах лежат трупы, которые никто не решается убирать.
”Тела только перенесли в воронку от бомбы”, описывает женщина увиденное, плача.
Сын, студент Кирилл Бойко, говорит, что люди также жили в информационном вакууме. Не было никакой информации даже о том, что происходит в ста метрах от нас, не говоря уже о Киеве.
”Сигнал мобильной связи можно найти, только поднявшись на верхние этажи зданий, что очень опасно.”
Кирилл Бойко, Ирина Андреева и Олег Иванов прибыли в Запорожье в той же колонне.
Старая ”Лада” забита до отказа. Это все вещи, которые семья Ольги Барановой взяла с собой.
По их словам, март они провели в небольшом погребе своего индивидуального дома. Как и большинство жителей города, они до последнего надеялись на лучшее: что бомбежки и обстрелы прекратятся. Как и большинству других, им в конце концов пришлось столкнуться с тем, что остаться означало либо, что они будут убиты, либо умрут от голода и жажды. Это был выбор между долгой или короткой угрозе жизни.
Ольга Баранова и ее брат Андрей Раев сделали сложный выбор и решили попытаться выбраться из Мариуполя.
”Мы уехали в воскресенье. Мы видели, что в деревню Манхуш за 20 километров пешком идут люди, старики с палками, и женщины с колясками. На одном из блокпостов [сил ДНР] нам пришлось выйти из машины и нас уложили на землю.”
Внезапно на углу парковки вспыхивает потасовка: полицейские прижимают к земле молодого человека, а трое его друзей стоят с руками в машину на крыше машины. Из-за машины не видно, что там происходит.
Позже мы узнаем, что мужчин приняли за вражеских коллаборантов, но это оказалось недоразумением.
В вестибюле рынка сидят бабушка Зинаида Сергеева и семилетняя внучка Анастасия Недбаева.
Сергеева находится в инвалидном кресле, которое ей только что принесли. Ее ноги в гипсе, а на коже видны следы осколков.
”В понедельник в наш дом попала бомба. Мы уехали во вторник в самый разгар обстрела. Водитель торопился и наехал на мину, объезжая завалы. К счастью, никто не погиб.”
Зинаида Сергеева и внучка Анастасия Недбаева получили ранения, когда их машина по дороге наехала на мину.
В другой машине ехали муж и еще один внук. Сергеева надеется, что и они скоро доберутся до места назначения. И потом надо будет искать жилье.
Настя лежит на скамейке, прижимая к себе куклу. На глазах у нее слезы.
Она плачет от боли. От взрыва мины у нее сломана нога.
Настина тетя, Светлана Блаходир, которая приехала из Киева, настаивает на том, чтобы бабушку и девочку сняли на видео, чтобы мир узнал о страданиях мирного населения.
В автомобиле пожилой пары Николая и Людмилы Слюниных выбито заднее стекло, на корпусе следы от осколков.
”Я забирал машину из гаража в понедельник, когда неподалеку упала ракета. Еще приходилось периодически выходить из машины, чтобы убрать с земли осколки”, рассказывает о своем отъезде Николай Слюнин.
С ними в машине также ехали дочь Татьяна Уралова и ее трехлетняя дочь.
В осажденном Мариуполе Татьяна Уралова не могла связаться с мужем, который находился на фронте.
Последние три недели они провели в подвале дома Ураловой в старом центре Мариуполя.
”Мы планировали переделать подвал в спортзал, но оказалось, что это бомбоубежище.”
Уралова показывает фотографии на смартфоне, где она улыбается с дочерью, сидя в зимней одежде в подвале, где температура всего два градуса.
”Мой ребенок - герой. Она очень сильная. В бомбоубежище она выучила алфавит. Когда нас бомбили, она просто кричала: "Не стреляйте, это наш дом". Во время бомбежек она ложилась на матрас и закрывала голову руками, но не плакала”, - говорит Уралова.
Татьяна Уралова и ее дочь София в подвале своего дома. Фото с мобильного телефона Ураловой.
В конце концов семье пришлось покинуть Мариуполь. Последние три дня мы ели только варенье, говорит Николай Слюнин, у него впалые щеки и глубоко запавшие глаза.
В воскресенье взрывом разрушен дом семьи. Семья утверждает, что это был авиаудар.
”Попали в соседний дом, который превратился в пыль. Там погибли люди. Стена нашего дома обрушилась, но часть коридора осталась стоять, и мы выбрались из подвала”, рассказывает Уралова.
Николай помог своему соседу, оказавшемуся в под завалами, откопав его руки.
Никто не знает числа жертв среди гражданского населения в Мариуполе, но Уралова, которая работала журналистом, считает, что цифра в четыре тысячи погибших слишком мала.
”Мой бывший муж погиб, когда в его квартиру попала бомба. Десять человек были убиты во время ракетного обстрела во дворе соседнего дома, когда они готовили еду на костре. Мой сосед, 94-летний ветеран войны, погиб под завалами”, говорит Уралова.
”Бои за Мариуполь продолжаются. Старики и дети умирают там уже от голода и обезвоживания”, считает Уралова.
Для Татьяны Ураловой Мариуполь - это ад, за который России никогда не будет прощения.
Хотя она очень патриотична, она также критикует и местные власти за неспособность эвакуировать гражданское население.
””Мой бывший муж погиб, когда в его квартиру попала бомба. Десять человек были убиты в соседнем дворе, когда готовили еду на костре. Мой сосед, 94-летний ветеран войны, погиб под завалами.”
”В первый день войны мэр призвал людей сохранять спокойствие. Потом сам уехал, оставив магазины мародерам, а нас на смерть.”
Среда стала особенным днем для Татьяны Ураловой. Она с дочерью выбралась из Мариуполя, а муж получил на сутки увольнительную с фронта в Запорожье, чтобы навестить свою семью.
Во время осады Мариуполя никакой связи у них не было.
”Когда я дозвонился ей, она разрыдалась.”
В то время как большинство людей хотят выбраться из Мариуполя, некоторые направляются обратно туда. По данным Украины, в Мариуполе все еще остается не менее 100 тысяч мирных жителей.
Россия перенаправляет людей в контролируемые ею районы Донбасса. Также поступают сообщения о том, людей заставляют двигаться на восток.
Каждое утро из Запорожья в Мариуполь выезжают машины, чтобы забрать своих родственников. Это опасно для жизни, поскольку на оккупированных Россией территориях под обстрел попадают и автомобили, и автобусы.
Олег возвращается в Мариуполь, где у него остались родственники, с которыми нет связи.
Олег из Мариуполя сумел бежать из города вместе с частью своей семьи, но сейчас пробивается обратно. Он прикрепляет к своей машине белые флаги.
”У меня там до сих пор моя бывшая жена, мой сын-инвалид, теща и еще двое родственников. У меня с ними не было связи в течение трех недель. Я должен их оттуда вывезти.”
Также отправляется колонна автобусов - на оккупированную территорию, но только до Бердянска. Конвой состоит из школьных автобусов вместимостью тысяча человек.
Колонна школьных автобусов направляется к оккупированной территории.
Статья впервые опубликована 25.3.2022.
Suomenkielisen artikkelin voi lukea täältä.